Эта молодая девушка — управляющая бюро в семьдесят седьмом поколении, и руководит всеми его делами. Но глядя на неё, этого и не скажешь.

Проделки её многочисленнее песчинок на отмели Яогуан, а голова забита поразительными идеями, которые повергают окружающих в шок.

Обычно Ху Тао ведёт себя, словно игривый ребёнок — каждую свободную минуту она тратит на развлечения, а за бюро будто вообще не следит.

Серьёзной и почтительной её можно увидеть, лишь когда она идёт во главе похоронной процессии по улице, залитой фонарями.

Похороны — это последняя почесть смертных.

А служителей ритуального бюро «Ваншэн» можно назвать мастерами последнего штриха в книге жизни человека.

Традиционные похороны состоят из многих частей: бдение пред гробом, захоронение, установка мемориальной доски … Все эти области подчиняются строгим правилам.

Неважно, богат человек или беден, благороден или нет — всем должны быть устроены подобающие похороны. Это и есть сервис, который предоставляет своим клиентам бюро «Ваншэн».

Управляющий такого почтенного заведения обязан быть эрудированным и обстоятельным.

Но в семьдесят седьмом поколении эта обязанность легла на плечи молодой девушки — Ху Тао.

В Ли Юэ у неё есть определённая репутация, и когда о ней заходит речь — тут уж двумя словами не обходится.

Все хвалят её ум и сообразительность, но опасаются её чудачеств. Ведь иногда они переходят все границы.

В три года она, стоя на руках, прочла всю домашнюю библиотеку. В шесть лет прогуливала школу, чтобы забраться в гроб и безмятежно там поспать. В восемь лет она стала постоянно сидеть в бюро и изучать правила похорон.

Как ни крути, а Ху Тао и «сдержанность» — вещи несовместимые.

В десять лет Ху Тао первый раз самостоятельно подготовила и провела похороны.

Все служители и консультанты бюро с замиранием сердца наблюдали за этим действом, будто они стоят над обрывом в Заоблачном пределе.

К счастью, Ху Тао очень серьёзно относится к своему бизнесу.

«Мы в бюро получаем деньги живых, чтобы провожать мёртвых, а потому на нас лежит двойная ответственность — как перед этим миром, так и перед другим».

Что касается правил бюро, то здесь Ху Тао очень рассудительна.

Каждый день после закрытия она приглашает экспертов в разных областях, чтобы те читали лекции молодым служащим.

«Традиции похорон — это высокое искусство, и работать по наитию или привычке нельзя».

Самый уважаемый из лекторов — господин Чжун Ли. Его лекции неизменно пользуются успехом, а уровень служащих после них заметно повысился.

Хотя Ху Тао постоянно подшучивает над старомодными манерами Чжун Ли, она доверяет ему больше, чем кому бы то ни было.

Ху Тао всегда требует от подчинённых внимательно относиться к просьбам клиентов, и не навязывать им скрупулёзное следование установленным образцам.

«У всех клиентов есть свои пожелания. Кто-то хочет, чтобы усопший ушёл тихо и спокойно, кто-то желает устроить шумные проводы, а некоторым богачам — лишь бы пороскошнее. Что и как мы будем делать, зависит от их желания».

Когда Ху Тао возглавила бюро, его дела пошли намного лучше, а похороны стали проходить так достойно, что даже традиционно избегающие темы похорон жители Ли Юэ стали относиться к ним немного по-другому.

Как бы там ни было, как только служащие отвлекутся на лектора, сама Ху Тао тут же испаряется, как дым от благовоний.

Её увлечения такие же затейливые, как и она сама.

На залитом лунным светом причале, среди горных руин, на самой высокой скале — стоит силуэт и, заложив руки за спину, читает стихи. Это, конечно же, Ху Тао.

Она обожает бродить без дела по ночам, и неважно, где застанет её вдохновение, она, невольно начинает слагать стихи.

Бродячие торговцы, останавливаясь на привал у небольшой беседки в каменном лесу Хуагуан, нередко встречают загадочную девушку, которая сидит за столиком и веселится сама по себе.

Для партии в карты нужно четыре человека, а Ху Тао и сама с собой может играть до упаду.

Но какой в этом интерес, знает только она сама…

У дверей департамента по делам граждан стоят, словно живые, два каменных льва — грозные символы власти.

Но проходившей мимо Ху Тао так не показалось. Она внимательно их рассмотрела, призадумалась — и от души захохотала, хлопая им по лапам.

Потом Ху Тао часто приходила их навестить, гладила их по голове, бормоча что-то себе под нос. Она не только с ними болтала, но даже дала им имена. Левого она назвала Кис-кис, а правого — Мяу-мяу.

Дошло до того, что она прихватила из бюро ведро и щётку и тщательно их помыла. Были статуи — стали домашние животные.

Недалеко от департамента, у шатра «Синьюэ» на подаяния жителей Ли Юэ живёт цветастый котик. Как-то раз поиграть с ним пришли местные дети — заметный контраст с Ху Тао!

Не обращая внимания на удивлённые взгляды прохожих, Ху Тао уверенно заявила: «Ваш кот, конечно, очень милый! А мои львы не милые что ли?! Шерсть у них жестковатая, но тоже пушистая! Главное, чтобы питомцы приносили людям радость. А по импозантности с Кис-кисом и Мяу-мяу никто не сравнится!»

Стоит ли говорить, что такое разъяснение изрядно озадачило людей.

А уж сколько от неё натерпелись стражники департамента. Кто бы мог подумать, что тихие полуночные шаги за дверью принадлежат не вору, а молодой девушке, которая пришла поиграть со своими львами.

Но только все с большим трудом привыкли к её проделкам, как Ху Тао внезапно пропала, и стражникам снова пришлось мыть статуи самим.

Долго они поджидали Ху Тао, и наконец на дороге показался знакомый силуэт. На свой вопрос о том, почему же она больше не приходит, они получили неожиданный ответ: «Кис-кис и Мяу-мяу совсем уже выросли и могут позаботиться о себе сами! Простите, но я тороплюсь на встречу со статуей Архонта!»

Вскоре после знакомства Ху Тао в одностороннем порядке решила по-дружески похоронить Ци Ци.

Она долго составляла план и вычисляла благоприятствующий день. По задумке, Ци Ци надо было по всем правилам кремировать, а затем впихнуть в заранее приготовленный за городом курган.

Если бы не Бай Чжу, то так оно могло и случиться.

Каждый раз он успевал, когда Ци Ци уже была плотно укутана в саван так, что торчала только голова, которая с недоумением смотрела, как Ху Тао старательно копает яму для кремации.

После этого Ху Тао писала ей слезливые письма, где многократно извинялась, что слишком медленно копала, что опять не смогла предать тело Ци Ци земле, что так и не помогла ей обрести вечный покой.

Ху Тао очень жалела Ци Ци. По её мнению, она очень страдала, ведь скончавшись так и не смогла покинуть этот бренный мир.

Бай Чжу же, напротив, после встречи с Ци Ци стал с пущим рвением стремиться к секрету вечной жизни. С таким дерзким пренебрежением к законам жизни и смерти Ху Тао смириться никак не могла.

Она заботилась не только о благополучии своей подруги, но и о балансе жизни и смерти.

Но Ци Ци не соглашалась, она боялась смерти, она ненавидела Ху Тао.

Это противостояние длилось так долго, что однажды на Ци Ци снизошло озарение, и она смогла запомнить, куда можно спрятаться от Ху Тао, чтобы та её не нашла.

Похоже, что именно заметив это стремление к жизни, Ху Тао решила узнать побольше о прошлом Ци Ци.

Несчастный случай, тайна Адептов… все эти совпадения оставили Ху Тао в нерешительности.

Ци Ци так хочет жить, как же можно её закопать… Остаётся только принять её как уникальное исключение.

После этого отношение Ху Тао к Ци Ци полностью изменилось, и она стала по-настоящему заботиться о ней.

Но к сожалению, для Ци Ци Ху Тао уже стала символом несчастья. И на то, чтобы прошлые обиды забылись, могут уйти годы.

Больше всего Ху Тао прославилась не как хозяйка бюро, а как поэтесса.

Она называет себя «поэтессой тёмных переулков». Каждый раз она бродит по улицам и стишки сами слетают с её губ. Даже если захочет — не может остановиться!

Её самое известное произведение — «Хилиада». Ею любят не только в гавани — она добралась аж до деревни Цинцэ.

Потрясённые лёгкостью стиля и глубиной смысла «Хилиады» поклонники и рассказчики ломанулись в книжный магазин «Ваньвэнь» в поисках произведений этого великого поэта. Но к большому их огорчению сборники стихов Ху Тао «Пустяки Ли Юэ» и «О повседневной жизни» ещё не вышли.

Вечно торчащий в книжном магазине Син Цю тоже захотел взглянуть на талантливого чудака и всё выбирал подходящее время нанести визит.

Они сразу же нашли общий язык и стали импровизировать во внутреннем дворе бюро, обмениваясь опытом. Тщательно выстроенные традиционные строфы Син Цю Ху Тао парировала своими остроумными и причудливыми стихами.

В чепухе глубокий смысл есть, в нелепости найдётся рифма, легко понять — легко прочесть, намного лучше древних гимнов.

Син Цю то плакал, то смеялся — новичок, не зная правил, победителем остался.

Их состязание закончилось в самой дружеской обстановке и впредь, когда у них выдавалось свободное время, они частенько встречались, чтобы вместе посочинять стихи.

Часто в это дело в роли судьи втягивали Чун Юня, и тогда голоса и смех трёх друзей разлетались по всем переулкам, словно осенние листья.

Эти двуслойные стихи тоже были подхвачены случайными слушателями.

Если на улице вы услышите стих, будто слепленный из двух половин, одной — строгой и торжественной, другой — лукавой и остроумной, то, скорее всего, это плод игры Син Цю и Ху Тао.

Ху Тао неизменно носит кепи из плотной ткани с гербом бюро.

Говорят, что она досталась ей в наследство от семьдесят пятого управляющего бюро, но тот был очень крупным человеком и голова его была чуть ли не в два раза больше, чем у Ху Тао.

Она потратила целый день, чтобы перешить кепи под себя, и теперь всем подряд рассказывает, что шапка эта волшебная, она отгоняет зло, притягивает добро и всё в таком духе.

Служители бюро слушают, да посмеиваются. Тем не менее любовь семьдесят седьмой управляющей к своей шляпе ни у кого не вызывает сомнений.

Даже возвращаясь поздней ночью домой сквозь ветер и дождь, вся покрытая грязью Ху Тао позаботится о том, чтобы на шляпе не было ни пятнышка.

Цветы сливы сбоку она собирает с деревьев, которые сама и разводит.

Сделать такие же очень просто: высушите свежие цветы, покрасьте, покройте лаком, прорисуйте контуры тонкой кистью, просушите на солнце три дня. Модный аксессуар готов. Цветы приятно пахнут, а на ощупь — как шёлк!

Рассказ стоит начать с похорон дедушки Ху Тао.

За десять дней до похорон старший Ху скончался от болезни. Грандиозные похороны семьдесят пятого управляющего бюро — согласно воле самого усопшего — провела его внучка, Ху Тао.

Будущая хозяйка, тринадцатилетняя Ху Тао, сама выполнила все надлежащие приготовления, и, к величайшему удовлетворению служащих бюро, выполнила их безупречно.

После похорон она взяла свою дорожную сумку и выскользнула в ночную тьму. С собой у неё было лишь немного сухарей, вода и огниво, но направлялась она к невиданному и загадочному рубежу.

Идя прямо от склона Уван, можно дойти до «грани» — черты, которая отделяет жизнь от смерти. Управляющие бюро «Ваншэн» передают этот секрет из поколения в поколение. По легенде, там можно встретить души покойных родственников и духи тех, кого удерживают невоплощённые стремления. Ху Тао же стремилась сюда, чтобы в последний раз увидеть дедушку перед тем, как он навсегда покинет её.

Через два дня непрерывного пути она наконец достигла грани, но найти деда не смогла. Вокруг неё кружились бесчисленные духи — некоторые торопились в мир иной, некоторые со злобными лицами рыскали кругом — но дедушки среди них не было.

Она искала его весь день, пока не уснула от изнеможения. Проснулась она уже глубокой ночью, её одежда вся промокла от росы. Рядом было лишь несколько одиноких духов, которые, хлопая в ладоши, смеялись над ней: «Глупая девчонка, откуда бы ему здесь взяться? С чего ты решила, что сможешь найти его?»

Ху Тао не поддавалась, она продолжала ждать день за днём… Еды оставалось всё меньше, вода была уже на исходе, а дедушка так и не появился. К ней подошла старая женщина, которую она прежде никогда не видела.

Увидев изнурённую Ху Тао, она сказала с улыбкой: «Какая ты упрямая, совсем как старина Ху. Жаль только, ни один из управляющих «Ваншэн» не станет здесь блуждать. В вашем роду все отличались прямотой в словах и в поступках. Возвращайся… Возвращайся домой».

Загадочная женщина поклонилась и, перейдя грань, пошла в даль. Глядя на её исчезающий силуэт, Ху Тао почувствовала, как среди остатков её сомнений зарождается ощущение покоя.

Она наконец осознала: дедушка не появился, ведь он сразу же пересёк грань и направился в уготованное место. Всю жизнь он был честным человеком и после смерти не могло у него быть сожалений. Так зачем самой сожалеть о его уходе?

С улыбкой Ху Тао отправилась домой.

Сюда она шла под неверным светом луны, теперь же ярко сияло восходящее солнце. По дороге Ху Тао думала о словах, которые часто повторял дедушка: «Время жить — живи, пора умирать — умирай. Дело человека — следовать за сердцем».

Когда Ху Тао вернулась домой, был полдень. Она перелезла через стену внутреннего сада, прокралась в свою спальню и распаковала дорожную сумку.

Её припасы давно закончились, но в пустоте рюкзака что-то было — там безмолвно переливался Глаз Бога.

Возможно, Ху Тао, одна из немногих живущих, осмелившихся задержаться на «грани», заинтересовала какого-то неведомого бога.

Возможно, этот подарок небес — абсолютное признание её силы…